... накануне грозы он должен был получить от местного гидромета штормовое предупреждение, но, благодаря халатности метеоначальства, он его не получил. Драматизм положения был в том, что этим начальником был капитан Павел Петрович Паренаго - наш гаишевский профессор, отлично знавший аспиранта Агреста. Матеса судил трибунал. К ужасу религиозного лейтенанта, профессор - он же капитан Паренаго - нахально утверждал, что он посылал штормовое предупреждение! Как говорится, своя рубашка ближе к телу… Агрест был разжалован и послан на передовую, в штрафбат. Это чудо, что он вернулся живым и в основном целым.
Я его увидел после почти пятилетней разлуки. Он хромал (ранение) и ходил с палочкой. Очень ему было трудно втягиваться в сложную мирную обстановку. Я старался, как мог, морально поддержать друга. Собрав все силы, он защитил диссертацию - что то о системе Сатурна. Как то я спросил у него - исполнял ли он на передовой предписания еврейского закона (например субботний отдых!)? Он вполне серьёзно ответил, что Талмуд в таких ситуациях предусматривает ряд облегчённых вариантов поведения… Всю его семью - родителей, братьев, сестёр - зверски убили немцы в Белоруссии.
Наступил "весёлый" 1947 год. Его после защиты диссертации никуда не брали на работу - даром, что фронтовик. Сколько раз он обивал пороги различных учреждений! Его уделом стали стыдливо блудливые улыбки, сопровождающие разные формы отказов. Положение становилось критическим. И вот однажды он пришёл ко мне за советом (почему то он считал меня умным…). Ему предложили странное место - уехать на край света, неизвестно куда, лишиться на ряд лет даже права переписки, но зато иметь возможность принимать участие в интересной, важной работе. Это всё так странно и неожиданно…
- Соглашайся, - решительно сказал я, - здесь жизни тебе не будет.
И он опять исчез из моего поля зрения почти на четыре года. В 1951 году неожиданно раздался звонок по телефону - Матес объявился. Он назвал свой московский адрес - где то в районе...