... и золотистей,
На Венере, ах, на Венере
У деревьев синие листья…"
Дальше я уже писал на привычной основе аналогичных трескучих статей такого рода. Правда, вначале пришлось перебросить мостик от Гумилёва к современной космической эре. В качестве такового я использовал Гавриила Андриановича Тихова с его дурацкой "астроботаникой". Что, мол, согласно идеям выдающегося отечественного планетоведа, листья на Венере должны быть отнюдь не синие, а скорее красные - всё это, конечно, в ироническом стиле. После такого вступления написание дежурной статьи никаких трудов уже не представляло.
Прочтя первые строчки, Манучарова схватилась за сердце.
- Что вы со мной делаете! - простонала она.
- Надеюсь, вы не забыли условия договора? - жёстко сказал я.
Отдышавшись, она сказала:
- Как хотите, но единственное, что я вам действительно реально могу обещать, - это донести статью до главного , ведь иначе её забодают на самом низком уровне!
- Это меня не касается - наш договор остаётся в силе!
Ещё с довоенных времён я полюбил замечательного поэта, так страшно погибшего в застенках Петроградского Большого Дома, главу российского акмеизма Николая Степановича Гумилёва. Как только мне позвонила Манучарова, я сразу же сообразил, что совершенно неожиданно открылась уникальная возможность через посредство Космоса почтить память поэта, да ещё в юбилейном для него году (75 летие со дня рождения и 40 летие трагической гибели). Все эти десятилетия вокруг имени поэта царило гробовое молчание. Ни одной его книги, ни одной монографии о творчестве, даже ни одной статьи напечатано не было! Конечно, Гумилёв в этом отношении не был одинок. По видимому, Россия слишком богата замечательными поэтами… Всё же случай Гумилёва - из ряда вон выходящий.
"Известия" тогда я не выписывал. Вечером я звонил нескольким знакомым, пока не нашёл того, кто эту газету выписывает.
- Посмотри, пожалуйста, нет ли там моей статьи?
- Да, вот она, и какая большая - на четвёртой...