... подчинении у самого Розенберга, тщательно обирало синагоги по всей оккупированной Европе.
Потрясённый причиной сохранности этих древностей и сам чувствуя себя музейным экспонатом, я долго смотрел на золотые семисвечники и алтарные, шитые золотом покрывала. В музее никого, кроме меня, не было, и пожилая, высохшая немка давала мне соответствующие пояснения. Я спросил у неё, каково происхождение слова "голем", означающее гигантского робота, по преданию, изготовленного в XVI веке великим мудрецом, современником Тихо Браге, рабби Леви (см. неплохой чешский фильм "Пекарь императора", шедший у нас лет 20 тому назад). Немка стала что то бормотать, мол, есть несколько версий, объясняющих происхождение этого слова, но точного объяснения нет. И в этот самый момент меня осенило - я понял происхождение этого загадочного слова! Из глубины памяти выплыла картинка из далёкого детства. Когда я по неловкости совершал мелкую "шкоду", например, разбивал чашку, мама, с досадой всплеснув руками, привычно обзывала меня: "Лэйменер гейлом!". Гейлом - вот оно в чём дело! Гейлом - это и есть таинственный "толем". На древнееврейском это слово обозначает: "идол". "Лэйменер гейлом" - буквально "глиняный идол" - часто применявшаяся в еврейских семьях резкая "дефиниция" для растяп и неуклюжих, всё портящих и ломающих. Конечно, для средневековых евреев творение рабби Леви смотрелось как предмет религиозного поклонения, как идол . С немкой я своими историко филологическими изысканиями не поделился.
Вот какие мысли проносились у меня в голове, пока трамвай вёз нас, участников конгресса МАФ 1977 года, через всю Прагу.
"Пожалуй, она стала заметно хуже", - думал я. Впечатление, как от заброшенной стройки. Особенно портил городской пейзаж пражский аналог наших строительных лесов - ржавые тонкие трубы, оплетающие ремонтирующиеся здания. Было на этих стройках безлюдно и как то очень неуютно. Любимая Староместская площадь тоже была вся опутана каркасами ржавых труб.
Как старый "пржак", я показал...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38

Пожалуй, самые счастливые годы в моей жизни - 1966-1968. Начну с того, что 1 июля 1966 года, в день своего пятидесятилетия, я был (с пятой попытки) выбран в Академию наук. После безвыездного сидения (18 лет!) меня наконец то стали пускать за границу на предмет общения с себе подобными. За один только 1967 год я побывал: зимой в Америке, в мае в Париже (боже мой, это была моя первая поездка в город, лучше которого нет на свете!), а в августе в Праге - на международном астрономическом конгрессе, где было столько незабываемых встреч! Казалось, после...