... легендарного героя этой весёлой поэмы. Более того - Шумяцкий обнаружил явный интерес к "голубой мечте", как ему казалось, слишком капризного режиссёра. И он изъявил желание познакомиться с этой поэмой, дабы изучить возможность её экранизации. Эйзенштейн быстро вошёл в роль и, развивая розыгрыш, заметил, что, мол, как он уже говорил, поэма никогда не печаталась (о, эта ужасная царская цензура!), но, конечно, списки её хранятся в Ленинской библиотеке, и если тов. Шумяцкий пожелает, он сможет её оттуда достать.
Новая идея Эйзенштейна привлекла к себе самое серьёзное внимание кинопомпадура, и после ухода Сергея Михайловича он тут же вызвал к себе секретаршу и попросил достать ему список означенной поэмы через Ленинскую библиотеку. В отличие от него секретарша прекрасно была осведомлена о "Луке" и почувствовала себя крайне неудобно - не могла же она прямо объяснить своему умному шефу, в чём дело. По видимому, она ограничилась туманным обещанием. Между тем Шумяцкого на этой идее прямо таки заколодило: он неизменно спрашивал у бедной секретарши, когда же поэма будет у него на столе. Та что то мямлила несуразное. Почувствовав неладное, Шумяцкий вызвал своего помощника и повторил просьбу - подать ему "Луку"! Ну, тот был мужчина грубый и прямолинейный и быстро и доходчиво объяснил начальству суть дела. Шумяцкий пришёл в неописуемую ярость, велел немедленно подать машину и помчался прямиком на Старую площадь - просить там, чтобы примерно наказали зарвавшегося насмешника. Он уже вышел из машины и направил свои стопы к соответствующему подъезду - и только тут до него дошло, в каком идиотском положении он окажется, когда начнёт излагать свою обиду. В сердцах махнув рукой, он понуро поплёлся обратно. Обиды, однако, не простил и через несколько лет сполна рассчитался с шутником, велев смыть не понравившийся Вождю "Бежин луг".
Предаваясь необузданной фантазии, можно, конечно, представить себе роскошную инсценировку Эйзенштейном "Луки". Можно, например, вообразить, как была бы...