... знаток закона! Этого Любарского я немного знал, занимался он полулюбительским образом планетами в небезызвестном секторе марсианской астроботаники у Г. А. Тихона в Алма Ате. Я перестал бы себя до конца моих дней уважать, если бы не поставил своей подписи рядом с подписью высокоуважаемого мною человека. И, ясно понимая, что попал в аварию, - подписал.
- Ничего же из этого не выйдет, Андрей! - сказал я.
- Я тоже так думаю, - довольно спокойно ответил он.
Последствия не заставили себя ждать. Я должен был ехать в Италию - мечта моей жизни! Уже всё было оформлено - и вдруг дело остановилось. Чиновники из Управления внешних сношений АН СССР искренне недоумевали - почему нет решения о моей поездке - ведь всё готово! Я то знал почему… Началась серия неприятностей в Институте - короче говоря, я вступил в пятилетний период "глубокого минимума".
…Итак, весной 1972 года я оказался в Тбилиси. Жили мы в центре, в гостинице "Сакартвело". Прямо на центральной лестничной клетке стоял намалеванный каким то местным художником огромный, высотой не меньше 5 6 метров, портрет Вождя. Лучший Друг Международного Научного Сотрудничества был изображён во весь рост. Мы со Славой Слышем, с которым я жил в одной комнате, фотографируясь у подножия этого произведения искусства, не дотянулись даже до высочайших лодыжек.
Несмотря на весну, погода стояла довольно жаркая. Днём было душно, а ночами нельзя было спать по причине немыслимого грохота разного рода дорожных машин, при свете мощных ламп ковырявших мостовую точно под нашими окнами.
- Чёрт подери, и чего это им приспичило? - возмущался я.
Очень скоро пытливый экспериментатор Слава установил причину столь необычного для здешних мест трудового энтузиазма.
- Они готовятся к большому событию - 70 летию ихнего первого секретаря Мжаванадзе. Церемониальный кортеж проедет по этой улице, поэтому она должна быть в полном порядке!
"Вот уж действительно - если не везёт, то не везёт", - подумал я, содрогаясь от лязга бульдозеров...