... аспирантов.
После Василия Григорьевича, ушедшего с директорского поста действительно по собственному желанию, шефом Института стал заведующий кафедрой небесной механики Николай Дмитриевич Моисеев. Колоритнейшая фигура - что то в нём было от императора Павла. Калека, на костылях, которыми бравировал, в полковничьем мундире - по совместительству наш новый директор работал в Военно воздушной академии им. Жуковского, - Н.Д. отличался ядовито злобным остроумием. Выдаваемые им характеристики сотрудников отличались поразительной меткостью. Никогда не забуду его классификацию дураков. "Дураки бывают двух типов: круглые (типичный представитель - проф. Паренаго) и треугольные (типичный представитель - доцент Северный)". Удивительно точно! Конечно, каждый понимает, что треугольный дурак (мрачный, угловатый) - это совсем не то, что розовый, оптимистический круглый дурак!
При Николае Дмитриевиче наступили суровые времена. Началось всё, как обычно, - с подтягивания ослабевших при Василии Григорьевиче гаек трудовой дисциплины. Одним из первых погорел на этом я со своими приятелями Бакулиным и Полосковым. А дело в том, что мы трое, по причине непредставимой сейчас убогости наших жилищ, лишённых каких бы то ни было коммунальных удобств, по субботам (а это тогда был полный рабочий день!) ходили в расположенные рядом Пресненские бани - естественно, в рабочее время (иначе туда не попадёшь - много народу желало помыться!). Банщики нас встречали как завсегдатаев - особенно дородного Сергея Матвеевича Полоскова - ведь у банщиков своя система ценностей! Благодать эта кончилась вскоре после воцарения Николая: кто то из сотрудников настучал, и появился на стене родного ГАИШа исторический приказ, в немыслимо грозных выражениях запрещающий нашей троице мыться в рабочее время. Помню многообещающее начало приказа: "Мною замечено…". Впрочем, как и все прочие грозные приказы, и этот нами систематически нарушался.
Другой причудой нового владыки было крайнее рвение по части идейно воспитательной...